После объяснения
Наверно, есть предел для всякой боли.
Еще чуть-чуть и сердце не воспримет:
Всё грубое, жестокое любое
Покажется уколами тупыми.
Чего-нибудь перехвати в столовке
И дальше день свой волоки, как быдло.
Не более булавочной головки
То ноющее, что сияньем было.
Мир чепухи твердит мне, что, состарясь,
Об этом вспомню, как о детской коре.
Твердит: еще стихи, стихи остались!
Ах, да. Стихи…А что это такое?
|
